У ребенка сто языков
Малагуцци не разработал конкретных методик работы с детьми, его подход – это скорее философия. Ярко и лаконично он выразил ее в своем знаменитом стихотворении – своего рода педагогической декларации. «У ребенка сто языков», – говорится в ней. Ребенок – не tabula rasa, не пустой сосуд и тем более не что-то, что надо переделать. Способы восприятия, познания, самовыражения, доступные ребенку, бесконечно разнообразны. Но обычная педагогика не стремится раскрыть этот потенциал: «У ребенка сто языков, но у него крадут девяносто девять». Это разнообразие не признается в мире взрослых, которые хотят сделать из ребенка лишь еще одно подобие самих себя, лишить его того, что в нем заложено. «Школа и культура отделяют голову от тела», то есть учат мыслить и чувствовать в узких заданных рамках. Даже «любить и удивляться» ребенка учат по расписанию – «на Рождество и на Пасху».